Перестройка. Разруха в стране и в общаге. В секционной умывалке засорены раковины - все до одной.
Стираю на кухне, втиснув пластмассовый тазик в мойку.
Открывается соседская дверь, и на кухне появляется вокалист Виталик. Он в коротком купальном халате, из-под которого торчат тонкие белые ножки. Идет медленно и осторожно, потому что на вытянутой руке несет к плите на ноже кусочек дефицитного масла, чтобы бросить на сковородку. Масло подтаявшее.
«Донесет, не донесет?» - я даже перестаю стирать.
Виталик черноглазый, черноволосый, симпатичный и очень, очень женственный. Даже манерный. Он обладает высоким и звонким тенором. Недавно женился на контральто – плотной скандальной бабе намного старше себя. Наташа поет неплохо, но разговаривает хриплым громким басом и много матерится.
Ее мужественность органично дополняет его женственность.
Виталик было почти достигает плиты, но тут масло соскальзывает с ножа и плюхается на грязный пол… Обидно.
Виталик становится в третью позицию, принимает позу примерно Хосе над зарезанной Кармен из последнего акта, воздевает руки кверху и выразительно пропевает - с хорошей опорой на диафрагму:
- А-ах- йо-об-тво-о-ю-ма-а-а-ать!..
Потом вдруг соображает, что он на кухне не один, и с теми же воздетыми же руками разворачивает свой корпус к раковине:
- Ты… принимаешь это близко к сердцу? – декламирует он.
Я плачу от смеха, рухнув в таз.
* * *
Через много лет я снова увидела его на концерте мужского православного хора «Сибирские певчие» при Покровском соборе. Виталик присутствовал в качестве солиста, а я – корреспондента газеты «Семь дней в Новосибирске».
В этом же коллективе работал тенор, с которым Виталик сошелся еще в общаге после развода с Наташей, и с которым они громко любили друг друга – да так, что в курсе были все соседи по секции.
Я пришла не одна, а с Лерой, коллегой по газете и бывшей сокурсницей по консерватории.
И теперь мы слушали акафисты и знаменные распевы, наполнявшие зал Краеведческого музея набожностью и религиозным пафосом.
«Все так благопристойно, но о чем написать?» - размышляю я.
На передний план выходит Виталик, становится в третью позицию, воздевает руки к небу и…
Я начинаю истерически хохотать.
- Ты чего? – шепчет Лера. Я машу рукой.
- Укр-р-р-епи, Бо-о-о-же-е, пр-р-авосла-авную нашу ве-е-е-ру-у-у! – солирует Виталик на хорошей опоре, а я плачу.
- Что ты нашла там смешного?– спрашивает Лера после концерта. – Такой серьезный концерт!
- Понимаешь, мне вдруг показалось, что он сейчас споет «Ах, е… твою мать!»
Новосибирск, 1996
Комментариев нет:
Отправить комментарий